27 февраля в Театре.doc состоялась премьера спектакля «Как мы хоронили Иосифа Виссарионовича».
Публикуем отзывы первых зрителей.
Алла Ефремовна Гербер:
Анастасия Введенская:
Антон Долин:
Ксения Сахарнова:
Все спрашивают, как выжить? Где найти силы? Как не опустить руки?
В близких, в помощи тем, кто в ней нуждается, ну и, конечно, в искусстве!
Есть зрелища, которые помогают не впасть в уныние. На одно из них хочу вас позвать. Это спектакль по пьесе Артура Соломонова «Как мы хоронили Иосифа Виссарионовича», премьера которого прошла совсем недавно в Театре DOC.
Это блистательный трагифарс, короткая пьеса о том, как ставят пьесу, в которой пытаются сделать то, что следовало сделать ещё 69 лет назад, а именно похоронить-таки злодея. Но ничего не выходит, так как на прогон пьесы является сам президент…
Ничего больше рассказывать не буду, лучше сходите и посмотрите сами. В этом спектакле вкусно все — текст, который хочется записывать за актерами, игра молодых и не очень вам знакомых, но супер талантливых актёров, переплетения сюжета, скачки из современности в прошлое, от Сталина к Ленину, от Ленина к Хрущеву, от Хрущева к… (даже имени его называть не хочу, да оно в спектакле и не произносится). А костюмы из коллекции самого Петлюры! За каждым таким костюмчиком стоит целая эпоха…
И главное, это удивительно смешно! Смех умный, ироничный, циничный. А когда смешно — не страшно.
Ближайшие спектакли пройдут в Театре DOC 21 и 31 марта. Сходите! Вероятно нам недолго осталось смотреть спектакли, созданные свободными людьми. Людьми мира (не «русского мира»).
Александр Калугин — исполнитель роли актера, играющего Ленина.
Вячеслав Герасимчук:
Как причудливо со временем меняется угол зрения. Год назад смотрел спектакль “Как мы хоронили Иосифа Виссарионовича” в Камерном театре Челябинска. И тогда мне постановка показалась удивительно смелой, жёсткой, мрачной сатирой на сами знаете кого. Вчера наконец-то увидел сценическую версию той же пьесы Артура Соломонова в Театра.doc, и прошлогодние впечатления сейчас воспринимаются светлыми, чуть ли не духоподъёмными. Не потому что челябинцы вложились в декорации и даже вкрапили в эту историю элементы кабаре,
просто. изменилось. всё.
⠀
Московский спектакль визуально решён в традиционном доковском стиле — выхолощенные чёрные стены и несколько артистов. Уже самая первая сцена с охранниками Сталина, трясущимися от одного только осознания, что где-то рядом, словно древнее мистическое зло, обитает их правитель, — задаёт спектаклю нервное звучание. Две фигуры, в свете нависающих над ними тусклых источников света, смотрят в зал провалившимися под кепками чёрными глазницами. Увидеть страх в глазах этих людей нельзя, потому что они сами — концентрированный утробный ужас.
⠀
Но было бы не так страшно, если бы в какой-то момент не включили свет, а герои не оказались гораздо ближе к нам, чем полумистические телохранители вождя. Написанная лёгким и очень юморным языком пьеса моментально меняет тональность восприятия. На сцене труппа артистов, играющая труппу артистов, ставящих спектакль о Сталине.
⠀
Во главе этой художественной артели — режиссёр Вольдемар Аркадьевич, который по иронии Соломонова пытается вынести приговор диктатору в то время, как сам своими ручками построил в отдельно взятом театре тоталитаризм с интеллигентским лицом, помноженный на культ личности и повсеместный страх, который побуждает заговоры, клевету, доносы и прочие прелести замкнутых обществ. Параллельно идёт вторжение в этот миниатюрный совок извне — со стороны большого государства в лице чиновников, министров и целого президента.
⠀
Система копирует систему, проецируя глобальную несвободу на микросообщества и заставляя каждого человека выбирать себе роль в условиях вертикали. Но в этот раз в спектакле для меня прозвучало и некое предостережение. Не для нас, конечно, а для правителя, который между вторым блюдом и десертом захочет посмотреть, что же поставили про его предшественника.
⠀
Герой Антона Кукушкина — Вольдемар Аркадьевич примеряет на себя роль диктатора и в какой-то момент перестаёт осознавать, где заканчивается он сам и начинается Сталин. Грань стирается куда быстрее, чем линия Маннергейма, а почти персонаж, — “который поднялся над столом на несколько метров, и молча, тихо, нежно поплыл на меня”, — становится ярче и реальнее ночных кошмаров, потому что он — кошмар, работающий в режиме 24 на 7.
⠀
У спектакля Театра.doc очень яркий актёрский состав. Артисты в условиях полного сценографического обнажения за час с копейками не дают даже дух перевести, перекатываясь из траги в фарс и обратно — бесконечное количество раз. Первую скрипку в блестящем ансамбле играет Антон Кукушкин — настоящий ужас, летящий на крыльях ночи по маленькой сцене дока. Столько в нём энергии, столько безумия, столько на его лице мускулов, которые столь же молниеносно и волнительно двигаются в такт самому артисту.
⠀
Совсем другое впечатление от пьесы.
Совсем. другое. всё.
Как будто она стала короче, злее, концентрированнее. Как будто год назад мы ещё верили, что адресат пьесы просто не понимает эзопова языка, а сейчас видим — не понимает русского.
⠀
Антон Кукушкин (Вольдемар Аркадьевич, Сталин) и Александр Калугин
Сергей Плотов:
Вчера посмотрел прекрасный спектакль по его пьесе «Как мы хоронили Иосифа Виссарионовича» в Театр.doc. Отличное решение, очень подходящее к этой пьесе. Точные актёры. Блестящий Антон Кукушкин в роли режиссёра. В общем, рекомендую!
Рая Миронова — медсестра товарища Сталина и помощница Вольдемара Аркадьевича.
Ольга Анайкина:
В четверг была в Театре.doc на спектакле «Как мы хоронили Иосифа Виссарионовича». СМОТРЕТЬ. Смотреть и чувствовать. Смотреть во все глаза и чувствовать во всё сердце. Иначе русской душе не пройти между Сциллой и Хабридой; между тем, что происходит сейчас во вне нашей страны и внутри нашей страны. Во вне каждого из нас и внутри каждого из нас.
Следующие спектакли 14 и 29 апреля, 3, 17, 19 и 26 мая.
Ждала тяжелого откровения на злобу дня, готовилась столкнуться с ужасом темы про культ личности, кровопролитие и беспрецедентную тягу к контролю. И все было в спектакле, но я не мучалась, я смеялась всем телом, практически билась в конвульсиях от истерики, как было смешно. Автор пьесы, Артур Соломонов, обладатель филигранного чувства юмора, и это прекрасный ход прочистить зрителя от яда через смех. Ведь смех дело тонкое, он обнажает и выводит наружу то, что сидит глубоко внутри нас. В одном моменте столько радости, а когда смех долгий, прямо изнуряющий, от него и тело болит, а потом внезапно настигает чувство опустошения, немного тоски о том, что высмеяно и больше не смешно. Если призадуматься, то эффект похож на операционную терапию, вырезали и больше нет того, что удалили. Но со смехом все же приятнее и обиды ни на кого нет, сами же смеемся, никто не принуждает.
Не буду рассказывать содержание пьесы и саму постановку, поскольку это важно видеть с чистого листа для полноты впечатлений, но я обязана поделиться одним своим наблюдением. Эта пьеса претендует стать классикой вплоть до того момента, пока не умрет Сталин в нашем обществе. Все смыслы, образы и пути взаимодействия под давлением страха будут жить в пьесе и сохранят свою актуальность, пока мы не найдем новый способ принять себя и процесс жизнеустройства. Горестно признавать, но в героях узнаешь себя то в лице овечки дрожащей, то в лице тирана с истиной верой в благую миссию, то в лице предателя, отвергающего желания толпы, а то и среди толпы себя видишь. Каждый из нас с ранних лет сталкивается с жизненными обстоятельствами, где естественным образом примеряются все эти роли, иногда вынужденно, а иногда с огромным удовлетворением. А вопрос лишь в том, почему именно эти роли у нас у всех в арсенале, почему такой одинаковый набор у каждого? И Сталин ли заложил эти роли или он только обнажил все? И почему набор все тот же, хотя Сталин уже мертв?